Боец 4: лихие 90-е [СИ] - Валерий Александрович Гуров

колее. Коля с Камазом раззадорили народ пуще прежнего, хотя и лупились по-колхозному. Не знаю, какой из Коли был морпех, может, поваром служил или радистом, а может, и вовсе легенду сочинил. Но махал он руками как ветряная мельница, его счастье, что водила Камаз был примерно такой же. И ⅛ для любого из них была, конечно, пределом мечтаний, попади в другие пары, как пить дать вылетели бы оба в 1/16, все что можно ребята ловили своим лицом, совершенно позабыв о защите…

Но — одному повезло чуточку больше.

Когда Коля Морпех в третьем раунде задышал, как паровоз, опустил руки и попер на Камаза без удара, на чистом энтузиазме, тот встретил его прямым с задней руки. Вряд ли даже ударом, скорее тычком, но и этого хватило, чтобы Коля грузно опустился на одно колено. Добивать Камаз не стал, у самого уже не было на это силенок. Рефери понимая, что бой следует останавливать вмешался. Ну и тут всем на потеху Коля устроил перформанс недовольства решением — чуть не набросился на рефери, пришлось оттаскивать. Понятно, ему терять было нечего, он решил запомниться зрителям, а главное, организаторам, этим скандалом — с позиций шоу-бизнеса вполне разумный ход. По крайней мере, на заре становления ММА индустрии, так точно.

Минут пять «потасовка» развлекала зрителей, наконец, общими усилиями брыкавшегося героя спровадили с арены, а зал получил очередной заряд эмоций. А после этого боя, можно сказать, пошла рутина… не в плохом смысле, нет — просто зрелище перестало быть экзотикой, и зрители уже как-то стали разбираться в тонкостях, смотрели со знанием дела, каждого нового боя ждали с удовольствием. И, конечно, постепенно сформировали пул своих фаворитов.

Я вышел в шестой паре, что по моим прикидкам, было неплохо: народ понял уже принцип данного шоу, смотрел «зрело», и при том оно еще не успело надоесть. Завершающие два поединка, подозревал я, могут выйти чуточку похуже — то есть, если в них ничего особенного не случится, то смотреть их будет уже поскучнее… Но в любом случае турнир уже получился, а поединки следующих туров явно будут более резкими, захватывающими…

Вскользь я думал об этом, выходя на манеж, под свет софитов, показавшийся мне неожиданно резким, почти горячим — даже черт его знает, то ли это тактильная обманка, то ли на самом деле так. Народ загудел, загомонил — понятное дело, увидев Фантомаса в маске, опять он стал гвоздем программы. Многие видели это впервые, вообще режиссерская придумка шефа вполне вполне сработала. Я к своему стыду к выходу не подготовился, поэтому был встречен публикой весьма прохладно.

В бойцовском виде Фантомас оказался парнем крепким, мускулистым, явно физически сильным. Как он будет строить бой?.. Если бросится сразу валить меня как дзюдоист, это одно дело; если вдруг вздумает вступить в размен ударами — совсем другое, во втором случае моя задача облегчится. Да, вряд ли он мне соперник, но рисковать нельзя, а значит надо самому брать инициативу в руки и в идеале показать «Шоутайм», не забывая при том про оборону…

— Готовы? — спросил пожилой лысоватый рефери с острыми, торчащими усиками. — Правила не нарушаем, мои команды слушаем… пожмите руки!

Мы кивнули. Я подал руку фантомасу, но тот, заведенный, только фыркнул.

— Бой!

Соперник на миг замешкался, решая, видимо, как лучше действовать, ну а в такой схватке миг — это почти вечность. Мне хватило несложной боксерской комбинации, чтобы заставить его отступить и растеряться.

Короткий джеб.

Еще джеб.

Фантомас вроде бы собрался сунуться в неясную контратаку, но опустил руку, и я уже собрался всадить жесткий хук справа с частичным вложением массы. Не по максимуму, сознавая, что бой все же надо растянуть для удовольствия зрителей. Соперник удар зевнул, хотя уже потом, когда я «проматывал» бой в своей голове, стало понятно, что плечо он успел подставить и сделал это движение грамотно. Фантомас упал, в стиле Нейта Диаса, если и не от тычка, то не от самого сильного удара. А оказавшись спиной на канвасе, он явно приглашал меня в партер, ожидая, что я брошусь на добивание.

— Стоп! — к моему удивлению вмешался рефери.

Усатый зафиксировал… нокдаун, и это в ММА, где нокдаунов в принципе нет как таковых. Я же лично вполне доступно объяснял судейской бригаде правила!

Рефери начал отсчет:

— Один! Два! Три!..

Но если я отреагировал на упущение спокойно, то Фантомас вскочил на ноги, как ошпаренный.

— Какого хрена, нокдаунов же нет! — заверещал он, выпучив глаза, налившиеся кровью.

От нокдауна (которого по факту и не было), не осталось и следа, и манера, которой Фантомас хотел застать меня врасплох, теперь стала очевидной. Я терпеливо ждал, когда рефери закончит отсчет, переминаясь с ноги на ногу.

— Семь… руки, будешь продолжать? — пропустил рефери выпад мимо ушей.

— Конечно буду!

— Как тебя зовут!

— Фантомас!

Рефери кивнул и подошел ко мне.

— Не понял, нокдаунов нет? — шепотом, сквозь стиснутые зубы, спросил он у меня.

— Не-а, тут без нокдаунов.

— С-сука, предупреждать надо!

Я не стал развязывать спор, слушать надо было на установке, а не, извиняюсь за подробность, пальцем в жопе ковыряться. Представляю, как своим косяком рефери усложнил работу судейской бригаде.

— Бой!

Мы продолжили. Я чуть опустил руки, чтобы спровоцировать Фантомаса на атаку и тот не заставил себя ждать, опустив голову, лупанул от души, чтобы как дровосек меня срубить. Я поднырнул под удар, бросился в ноги, и закрыв замок поднял Фантомаса в воздух. Сделав несколько шагов, резко бросил соперника на канвас. Не так эффектно, как Кевин бросил Федора, но достаточно для того, чтобы зрители мигом вскочили со своих мест.

Фантомас рухнул, как мешок с песком, распластавшись в позе морской звезды. Я не стал бросаться на добивание, хотя сейчас был самый подходящий момент, чтобы вбить его башку в канвас. Вместо этого, чувствуя себя чертовым Дуэйном «Скалой» Джонсоном из рестлинга, я поднял руку над головой, собирая зрительские ласки.

Рефери пытался смекнуть, что ему делать теперь и смотрел то на меня, то на моего соперника. В первый раз усатый не отсчитал нокдаун, а что делать теперь?

Трибуны продолжали реветь, ожидая от меня новых приемчиков. А Фантомас, видя, что рефери не начал отсчет, решил снова попытаться заманить меня в партер. Причем делал он это умеючи — согнул ноги в коленях, руками коснулся висков. Ну а я, желая укрепиться в головах публики, позволил себе провести совершенно пижонский прием. Резко сблизился с Фантомасом, повернулся к тому спиной, и крутанул сальто через себя, метя ударом ноги в голову соперника. Не знаю, как мой перфоманс смотрелся со стороны, но прицел малость сбился и стопа влетела в грудь Фантомаса.

— Стоп! Стоп! — сердито замахал руками рефери, видя, что соперник прочувствовал удар и свернулся в бараний рог, хватая ртом воздух.

Удар окончательно взорвал трибуны. Я не был уверен, что трюк получится, но вышло очень даже эффектно… правда будь на месте Фантомаса кто более обученный, и такие сальто закончились бы крайне печально для исполнителя. Правда тогда и я бы так не исполнял…

Рефери вновь решил выделиться и начал отсчитывать Фантомасу второй нокдаун.

— Четыре, пять! — усатый склонился над ним и разгибал пальцы, следуя счету.

Понятно, что соперник не встал. По итогу за мной осталась победа техническим нокаутом.

Кое как Фантомаса подняли на ногу, чтобы объявить победителя. Мы обнялись, я похлопал парня по спине.

— Ничего, ты неплохо себя показал, в следующий раз обязательно получится.

И вот тут из зала послышалось:

— Маску сними! — возопил кто-то из зрителей, и зал откликнулся невнятной, но одобрительной разноголосицей.

— Лицо покажи, мистер Икс!

Соперник мой помедлил… явно растерянный

— Не вздумай, — тихонько, чтобы никто не слышал, сказал я.

Публике, наличие маски теперь явно не нравилось. Снимать ее Фантомас не стал, чем разозлил народ, который начал его освистывать. Пришлось уводить бедолагу с ринга под конвоем, прежде чем в него бы полетели предметы. Маску однозначно не стоило снимать. Так у паренька, если он еще собирался выступать, оставался второй шанс. Без маски. Да и интрига увидеть Фантомаса по второму кругу, ну и наконец заставить его снять маску, тоже имела место быть.

Настроение у меня было приподнятое, хоть я и осаживал себя,